Продажная любовь - Страница 17

Остаток ночи он провел без сна — потому что его кровать пуста, а ему хотелось, чтобы в ней была она — Энн. Он чуть не пошел за ней. Почему она удрала? Хотела узнать, побежит ли он за ней? Решила демонстрировать добродетели, которыми не обладает?

Да нет и тени добродетелей! Продать родную кровь! Но на миг что-то мелькнуло в его мозгу. Яркое воспоминание о прошлой ночи, когда они были вместе. Могла ли женщина, которая воспламенилась так искренне и чисто, из-за которой он застонал в самый жгучий момент их единения — глубокого и сильного, какого никогда не испытывал, — могла ли та же женщина так жадно схватить чек за родного ребенка?

И все же это так. Одна в двух лицах. И как бы сильно она ни захватила его, он не должен забывать об этом ни на секунду.

Но вот она наконец вышла. Не глядя на него, молча уселась в джип, игнорируя протянутую им руку. Никоса разозлило ее намерение не обращать на него внимания. И он понесся на высокой скорости, краем глаза видя, что Энн мрачно держится за поручень.

Он не останавливался до того самого дальнего пляжа, где они были с Ари. Он намеренно привез сюда Энн. Не потому, что здесь их никто не побеспокоит, а потому что пляжный домик идеально подходил его целям. Домик вовсе не был роскошным, но в нем было главное — кровать.

Заглушив двигатель, он взглянул на девушку. Она все еще держалась за поручень с застывшим лицом. На ней была та же одежда, что и в тот день, когда они приезжали с Ари, — футболка с длинными рукавами и джинсы. Думает, закрытая футболка остановит его? Смешно.

Пора покончить с этим. Сейчас.

— Энн, я не понимаю, в какую игру вы играете, но…

Повернув голову, она посмотрела на него уничтожающе:

— Играю? Я ни во что не играю. Не представляю, что вы задумали, но…

Он расхохотался. Просто не сдержался. Ее взгляд стал еще более уничтожающим. Он невольно отметил, что глаза у нее от этого еще ярче.

— Я задумал, Энн, вот что…

Он порывисто потянулся к ней. Еще за завтраком появилось это неодолимое желание — обнять, прижать ее к себе. Это и было слабым местом его плана.

В первую секунду она оказалась податливой в его руках, и он потянулся к ней губами. Но в следующий момент сделалась жесткой, уперлась руками в его грудь, отвернула лицо.

— Дайте выйти! Отпустите…

Он заглушил эти восклицания, поймав ее губы. Его рука легла ей на затылок, пальцы утонули в шелке волос. Господи, какое наслаждение целовать ее! Сладкая, медовая, мягкая…

Ее сопротивление исчезло, растопилось в его поцелуе. Руки, крепко упиравшиеся ему в грудь, обмякли.

Поцелуй был долгим, глубоким, возбуждающим — и не только ее. Никос почувствовал реакцию собственного тела, неодолимое желание.

На мгновение он отстранился и, переведя дыхание, все еще не отпуская Энн, заглянул ей в глаза. Они были огромны.

— Ты что-то сказала? — глухо спросил он. Минуту она смотрела на него невидящим взглядом, затем высвободилась. Никоc не противился — он уже показал свою власть над ней. По-мужски. Ее лицо напряглось.

— Я этого не хочу. — Слабый голос, сжатые кулачки лежат на коленях. — Не хочу.

— Энн, не надо играть. Поздно. Прошлая ночь ясно показала все. Очень ясно.

Он снова потянулся к ней, но в этот раз Энн была быстрей. Распахнула дверцу джипа и выскочила. Никоc со смесью гнева и недоверия смотрел, как она направилась по дороге обратно. С ума сошла? Пешком до виллы не меньше часа, солнце высоко и жарит со всей силы. Он скрипнул зубами и пошел за ней. Конечно, с ее стороны это какой-то жест, но зачем?

Он догнал ее и забежал вперед. Она была напряжена, губы сжаты.

— Уберите от меня руки. Сказала, я не хочу! Вы это понимаете?

— Это? — он поднял руку и легко провел пальцем по ее лицу сверху вниз, глядя в глаза.

И опустил руку.

Она не отвернулась, не убежала. Просто стояла на дороге. С беспомощным лицом.

— Это я не понимаю, Энн. Стоит мне тронуть вас… Я вижу, как вы реагируете. И даже когда не трогаю…

Он продолжал смотреть на нее, томясь желанием.

— Думаете, я не хотел вас, когда впервые увидел такой красивой? Не было возможности, — его рука опять поднялась к ее лицу.

На этот раз он провел пальцем по подбородку, погладил волосы, поиграл с мочкой уха. Она не двигалась. Только опустила глаза. Подняв вторую руку, он провел пальцем по ее губам. Она стояла так же неподвижно, с прикрытыми глазами. Никоc придавил подушечкой пальца нижнюю губу. Затем наклонился и прижался к ее губам своими.

Он понял, что она сдалась. Ее губы раскрылись, напряженность уходила, она оттаивала понемногу, тело начинало откликаться. Как долго длился поцелуй, он не знал, но в какой-то момент он отстранился, осторожно взял ее за руку и повел к пляжному домику. Она пошла, не сопротивляясь.

Он же знал, что так и будет.

Свет пробивался через закрытые деревянные жалюзи, рисуя на кровати узкие полоски: темные и светлые. Такие же штрихи были на сильном лице рядом с Энн. С минуту она рассматривала его. Спокойное лицо, глаза закрыты. Он выглядел… удовлетворенным. Это слово пришло в голову, и оно подходит. А она — она опустошена и измучена. Измучена всем — эмоциями, желаниями. Может лишь лежать здесь обнаженная, с ним рядом. Разум — как дым, как облако — плывет в непонятном состоянии. Она где-то вне собственного сознания. Иначе как можно было сделать это? Невозможно.

Просто безумие…

Господи, попалась на том же, что и вчера. И все это исходит от человека, который презирает ее, издеваясь, дал ей деньги за Ари и за приезд сюда. Неужели с этим мужчиной она познала такой исступленный восторг, такую бурю ощущений и эмоций, о существовании которых и не подозревала?