Продажная любовь - Страница 23

Энн посмотрела на пожилых женщин. Никос был прав — обе не пытались скрывать растроганности, спокойно прикладывая платки к глазам. Переводя глаза на молодых, Энн увидела лицо Никоса. Трудно было назвать чувство, с которым он смотрел на Тину и Сэма, но явно это было приятное чувство. Ощутив ее взгляд, он повернулся к ней с тем же выражением.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Свадебный прием был роскошным. Все были в вечерних нарядах, и Энн пришлось надеть платье Карлы, хотя она предпочла бы быть в другом. Посмотрев на себя в зеркало, она осталась довольна: волосы уложены в низкий пучок на шее, красивое эффектное платье. Она выглядит великолепно.

Мрачные ассоциации она постарается игнорировать.

Так же как и их виновника.

С момента приезда семьи Тины Энн старалась быть в стороне, следить за Ари. Никос был занят гостями. После продолжительного обеда пришло время танцев под звездами. Ари, уже сонный, очень хотел танцевать, и Энн, улыбаясь, протянула ему руки. Он важно вел ее, вытянув ручки вверх и сосредоточенно считая «раз, два, три». Они приблизились к Тине, которая танцевала — Энн слишком поздно это поняла — с Никосом, а ее муж танцевал с кем-то из гостей.

— О, Ари, с тетушкой Энни танцуешь, а со мной нет! Я ревную!

Ари немедленно оставил Энн.

— Тина следующая, — объяснил он и направился к своей няне.

Тина отошла от Никоса и обняла Ари. Энн двинулась в сторону, но ее остановили, сжав запястье.

— Полагаю, мы должны меняться партнерами, — сказал Никос, обняв ее за талию.

Все произошло моментально, она не могла освободиться, не привлекая всеобщего внимания. Да еще сейчас, на свадьбе Тины. Но она напряглась, застыла. Это раздражало Никоса — видно было по его потемневшим глазам, сжавшемуся рту. Она не будет обращать на это внимание. С какой стати? Главное — не смотреть на него. Не смотреть.

Бесполезно. Каждая клеточка ее тела стонала от его близости, от тепла его тела, от твердой руки на ее спине. Он двигался с той же летящей грацией, которую она видела, когда он танцевал в таверне — в ту ночь, когда соблазнил ее…

И сейчас, как тогда, была музыка, пьянящая музыка, магия танца, волшебство прикосновений и крепкая, властно ведущая рука на спине, а в воздухе было разлито что-то дурманящее…

Снова воспоминание о блаженстве…

О боже!

Как долго продолжался этот танец, неизвестно. Она выпала из времени. И не только из времени — из действительности. Реальность того, что произошло между ней и Никосом, постыдная реальность того, что он думал о ней, горькая реальность ненависти к нему — все испарилось. Пока звучала музыка, действительность пропадала. Оставалось колдовское очарование — плыть в его объятиях, тонуть в этом восхищенном взгляде.

Вдруг музыка смолкла. И магия пропала. Моргая, она поняла, что остановилась, что вокруг люди, что маленький Ари тянет ее за платье.

Лицо Ари горело от возбуждения.

— Там начинается фейерверк!

Красочное зрелище сверкающего ночного неба наверняка было видно даже из Махоса — щедрый дар семьи Теакисов новобрачным и жителям города. Энн была рада, что зрелище продолжалось довольно долго. У нее появилось время успокоиться, прийти в себя. Никос стоял рядом, она не переставала осознавать это давящее присутствие, но он держал на руках Ари и не мог тронуть ее.

А хотел ли?

С тех пор как она отказалась от бриллиантов, он не делал ни малейшей попытки приблизиться к ней. Наверное, был вполне счастлив с такими, как Елена Константис. А может быть, и с другими.

Зачем же танцевал с ней?

Сердце замирало при воспоминании об этом. Волнующе, сказочно, дивно. Но было и другое — колье за секс… и называл ее ханжой и лицемеркой, потому что она отказывалась…

Это, и только это, она и должна помнить! И ничего другого! Иначе несколько глупых минут в его объятиях — и ее голова начинает кружиться, закипает кровь и она грезит наяву.

Фейерверк закончился грандиозным крещендо. Повернувшись, Энн увидела, что Ари почти засыпает на руках Никоса.

— Время спать, мой маленький, — Энн шагнула, чтобы взять мальчика.

— Я отнесу, он спит, — и Никос направился к застекленной двери, ведущей внутрь виллы.

Энн последовала за ним. Она бы осталась на балконе, просто чтобы быть подальше от Никоса, но Ари протянул ей руку.

— Тетушка Энни, положи меня спать, — сонно и плаксиво пробормотал он.

Возле детской было спокойно и пустынно. Энн напряглась, поняв вдруг, что она здесь наедине с Никосом.

Ари уложили очень быстро. Он уже спал, когда Никос бережно опустил его в кроватку и отошел, чтобы дать Энн осторожно переодеть ребенка в пижаму, протереть губкой личико и ручки и уложить рядом любимого плюшевого мишку.

На мгновение забыв о присутствии Никоса, Энн погладила волосы малыша, наслаждаясь их мягкой шелковистостью. У него такие длинные ресницы, подумала она, почти как у его дяди…

Наклонившись, Энн тихонько поцеловала племянника в лоб и выпрямилась. Никос, стоя возле кроватки Ари, наблюдал за ней. Их взгляды встретились — на краткий, бездыханный миг. Комнату освещал только маленький ночник над кроваткой, и она не видела выражения лица и глаз мужчины. Но отвести взгляд не удалось.

Это было что-то другое, необычное, они никогда так не смотрели друг на друга. Внутри возникло волнение, но оно было глубже, чем всегда…

Ари повернулся во сне, и момент прошел. Девушка принялась складывать одежду Ари, тщательно разглаживая каждую вещицу. Это была бессмысленная активность — чтобы прикрыть возникшее волнение и чтобы дать Никосу уйти.